| |
Слон
Все войска были разбиты в пух и прах. Конница опрокинута, пехота раздавлена, шатры генералов втоптаны в грязь. Поле битвы кипело, как забытый на огне котелок. Повсюду слышались стоны раненых, повсюду лязгали мечи, добивая раненых, повсюду звенели измятые доспехи, исчезая в бездонных мешках мародёров. Победитель ликовал. Только один слон медленно шёл вперёд, словно ничего и не случилось. Генерал противника приказал остановить могучее животное, но никакая армия сейчас не смогла бы прекратить движение этой живой горы. Слон просто шёл.
Четыре часа назад. Когда две армии стояли друг перед другом лицом к лицу, слон был так же спокоен. На его широкой спине стояла деревянная башня для стрелкового отряда в двенадцать человек – целая шагающая деревня. Слон должен был заставить врага трепетать от ужаса перед столь грозным противником, что и делал со всей своей невозмутимостью. После сигнала к атаке он чуть видно повел ушами и пошёл вперёд. За слоном стройными рядами двинулась многочисленная пехота, чьи знамёна, флаги и лес копий скрывали до поры до времени пыль идущей на фланги конницы. Всё было продумано до мелочей. Каждый кустик, каждая впадинка ландшафта должна была сыграть на победу. Должна была, но не сыграла. Почему-то так всегда и случается, какой-то странный закон всегда рушит все законы. Победы не было. Что может сделать слон, когда меткий выстрел баллисты превращает стоящую на его спине башню в пылающий Рим? Ничего. От знаменитого слоновьего спокойствия не осталось и следа. Безумными глазами солдаты смотрели, как многотонная громадина поворачивает на своих же союзников.
Считавшаяся непобедимой конница была нанизана на простые заточенные колья, пехоту разогнал безумный слон, а сам он вряд ли бы остался в живых, если б не лопнули верёвки, державшие башню…
Слон просто шёл вперёд. Под мягкими ступнями что-то громко хлюпало. Может, липкая красная грязь, может, ещё что-то. Какая теперь разница? Справа медленно проплывали очертания замка, так и не взятого последним штурмом, слева горела одна из осадных башен, ощетинившаяся почерневшими рёбрами. Сильно болела спина. Слон жил на этой земле не первый десяток лет. Полководец отдал огромные деньги не за его размеры, а за спокойствие и мудрость. Слон не думал много, он знал, просто знал. Знал, что в этом мире не всё просто так, всё для чего-то нужно. Раньше, ещё в далёком-далёком детстве, он знал, что нужен, чтобы таскать брёвна для людей, которые такие брёвна и впятером поднять не могут. Потом была арена. Слон не понимал, зачем его прижигают калёным железом, зачем ему приходится ломать кости полуголым людям с пиками, копьями, дротиками, не понимал, почему вокруг так много кричат и почему это раз за разом продолжается. Он не понимал, но отлично знал. Знал, что люди во много крат умнее его, а значит, они знают всё, что происходит и для чего это нужно. Где-то в глубине своего подсознания слону казалось, что есть и ещё кто-то, кто знает, зачем нужны люди, и кто говорит им, что нужно делать, но до всего этого слону было мало дела. Он был просто слоном и знал это, знал своё место и делал всегда то, что положено слонам.
Но сейчас… Фигур больше нет, короля повергли ниц, армия разбита. Всё, что осталось от былой мощи нескольких тысяч боевых единиц, это лишь стоны пленных и леденящий душу скрип сминаемых доспехов под ногами-колоннами… Никакой армии никогда не понадобится слон с дочерна обожжённой спиной, никакому лесорубу никогда не пригодится слон, побывавший в армии – любому известно, что такое животное способно на всё.
И слон всё это прекрасно знал.
Начался мелкий дождик. В его шёпоте белых стихов почти не стало слышно ни людей, ни животных. Чёрная полоса зависла сразу над всей землёй, почему-то оставшийся нетронутым город победителей. А слон просто шёл вперёд. Просто шёл вперёд.
Спина скоро снова станет серой, а солнце… Солнце вскоре взойдет. Слон не знал сейчас только одного – для чего и для кого он сейчас. Но ведь это не главное. Главное, что он в любом случае для чего-то нужен. Это истина, доступная только слонам. Вряд ли человек смог бы понять это сам, а слоны разговаривать не умеют. Но говорят, человек умный, он многое может понять. Может быть, именно поэтому на самом горизонте почти бескрайнего кладбища, некогда бывшего цветущим морем трав, едва освещённый побледневшим солнцем в облаке ворон и висящего в воздухе дождя медленно шёл слон. Просто шёл вперёд.
|
|
